«Население Удорского района – ключевой участник проекта»

В этом году Коми региональный некоммерческий фонд “Серебряная тайга” начал реализацию проекта “Управление рыбными ресурсами и местное население: Модельная река Мезень”. Цель нового проекта – восстановление рыбных ресурсов  реки и дальнейшее устойчивое управление этими ресурсами. Как ясно уже по названию, в  качестве «модельной» в Коми выбрана удорская река Мезень, а ключевым участником нового проекта должно стать местное население – жители Удорского района.

Проект  разработан специальной рабочей группой, сформированной при Фонде «Серебряная тайга». В составе группы – представители администрации и населения Удорского  района, Минприроды и Минсельхоза Республики Коми, Института биологии Коми научного центра УрО РАН и ФГУ «Комирыбвод».

Реализация проекта  рассчитана до 2022 года. На заседаниях рабочей группы, состоявшихся в июне, июле, октябре 2010 и в январе 2011 года, обсуждались возможные проблемы первых трех лет реализации проекта, были обозначены первые рамки полномасштабного проекта и программа его реализации на ближайший год. Члены рабочей группы сошлись во мнении, что сегодня местное население находится на обочине управления рыбными ресурсами, а запреты,  зачастую непродуманные и нереальные, не способствуют восстановлению рыбы. В управлении ресурсами слабо отражены интересы местных жителей, интересы общества, нет целостного подхода к управлению рекой. Промышленное освоение лесов также не учитывает интересов местных жителей, поэтому разрушается традиционное природопользование, основанное на родовых и общинных угодьях.

Инициаторы проекта предлагают другой подход к управлению ресурсами – и в этом его основная суть. О целях и задачах, первых шагах и перспективах проекта «Управление рыбными ресурсами и местное население: Модельная река Мезень» сегодня рассказывает директор Коми регионального некоммерческого фонда «Серебряная тайга» Пшемыслав Маевски.

– «Серебряная тайга» – организация, занимающаяся развитием устойчивого управления лесами. С чем связано, что внимание на этот раз обращено на ресурсы реки?

– Мы давно задумывались над этой проблемой. Потому что устойчивое управление лесами обязательно подразумевает и лесной ландшафт, управление лесным ландшафтом. А река – неотъемлемая часть ландшафта. Нельзя рассматривать в отрыве одно от другого. Проект, связанный с ресурсами реки,  мы задумали уже в 2006 году, но не могли найти средств на его реализацию. Сейчас эту инициативу поддерживает международная Группа МОНДИ, руководство которой осознаёт важность проблемы и взаимосвязь между лесоразработками и состоянием речной сети.

– Почему выбрана Мезень?

– Мы считаем, что география пилотного проекта не может быть необъятной. Река Печора, например, слишком большая для этого. Мезень тоже не мелкая река, но, если говорить о  численности проживающего здесь населения, ситуация существенно отличается. Кроме того, реализовать задуманное вероятней там, где что-то дополнительно способствует этому. Что я имею в виду? По берегам Мезени живёт в основном оседлое, коренное население, и люди осознают, что если сделают плохо, то самим себе. Соответственно, если направят усилия на улучшение ситуации – то выиграют тоже прежде всего сами. Это ключевой момент для устойчивого управления. Кроме того, в Удорском районе, по территории которого и протекает Мезень, есть своя инициатива в этом направлении: создан и уже действует кооператив, нацеленный на то, чтобы местным жителям активно участвовать в управлении ресурсами. И третий момент. В населённых пунктах Архангельской области, расположенных по берегам Мезени, мы тоже встретили понимание и желание сотрудничать.

Движение в направлении доверия и сотрудничества (а без этого не может быть устойчивого управления) успешнее среди не очень большого числа людей – в бассейне Мезени нет больших городов, нет крупной промышленности, практически нет приезжего, временного населения, которое сложно было бы заинтересовать перспективами проекта.

– Какие Вы видите основные проблемы, связанные с речными ресурсами?

– Основных проблем несколько. Первая: уже много лет происходит сверхэксплуатация ресурсов, то есть ловится рыбы больше, чем репродуктивная способность стада может воспроизвести. Вторая проблема: действия тех служб, которые призваны заботиться об этом, слабо интегрированы и не имеют системного характера. Системной политики в этом вопросе нет – это бросается в глаза. Третий момент: на реке нет заинтересованного хозяина. И четвертая проблема – бедственное положение деревни, для которой ресурсы реки чрезвычайно важны, но которая, можно сказать, отстранена от управления ими.

– Эти проблемы характерны только для нас или это общая тенденция?

– Через такие ситуации проходят почти все общества. В какой-то период – то ли людей становится больше, то ли доступность ресурса увеличивается – это происходит почти во всех странах мира. И только когда доходит «до края», начинают принимать меры. Первая реакция на ситуацию – «запретить». Поэтому сначала начинают вводить ограничения. Позже приходит понимание, что запрет может дать какой-то результат, но не изменяет сути, не убирает причин бедственного состояния ресурсов. Так приходят к пониманию необходимости устойчивого хозяйствования. После этого появляется вопрос: а кто будет хозяином? Какая у него должна быть мотивация, чтобы вести ответственное хозяйствование? Может быть и так, что мотивация хорошая, но недостаточно знаний для устойчивого хозяйствования – и тогда нужна поддержка. Словом, везде должен быть здоровый рассудок, разумный подход. И обязательный учёт трёх составляющих – экономической, экологической  и социальной.

–  Вы не раз говорили, что ключевым участником проекта должно стать местное население – и это обязательное условие успешной реализации задуманного. А как Вы представляете роль местных жителей в реализации задач проекта?

–  В Удорском районе, где разворачивается основная деятельность по реализации проекта, местное население является главным пользователем ресурса. Но сейчас местные жители не имеют доступа к хозяйствованию, к управлению ресурсами. Возможность хозяйствования теоретически есть, но она не реализуется на практике. Проект направлен на достижение такой ситуации, когда тот, кто наиболее зависим от этого ресурса, для кого он наиболее важен, участвовал бы в управлении им. Именно у местных жителей есть долговременный интерес к восстановлению ресурсов реки и к устойчивому хозяйствованию. Но мы не закрываем список хозяйствующих субъектов на местном населении. Река большая. Местные жители не в состоянии контролировать и управлять, например, всеми дальними участками. Вполне возможно отдать в аренду такие малодоступные для местного населения участки кому-то со стороны, но надо ориентироваться на хорошего хозяина. Как его определить? Это реально. Нужно только, чтобы был налажен общественный контроль.

– Проект направлен на решение очень актуальных проблем – с этим трудно не согласиться. Но каковы первые шаги по его реализации? Что уже сделано и что предстоит сделать в этом году?

–  Первое, что мы сделали, – собрали заинтересованных, мотивированных людей, которые представляют разные организации, – для обсуждения проблем, совместного поиска путей улучшения ситуации и совместных согласованных действий. Объединившись в рабочую группу, наметили пути и планы реализации проекта. Подготовительный этап проекта, начавшийся летом 2010 года, включал в себя и практическую часть – экспедиции и встречи с населением. Две экспедиции с участием ихтиологов – российских и зарубежных, состоявшиеся летом 2010 года, оценили потенциал Мезени для восстановления ресурсов и выработали необходимые рекомендации. Какие были сделаны выводы? Во-первых, общее истощение ресурсов налицо, это наглядно видно. Во-вторых, налицо активное браконьерство в местах нереста сёмги. Но есть и положительные выводы. Главный из них: пока не всё проиграно, так как рыба ещё есть – значит есть кому множиться. Очень важно также, что многие жители района хорошо осознают серьёзность ситуации и готовы действовать. Говоря о результатах экспедиций, следует сказать также, что были собраны необходимые для выявления состояния рыбного стада пробы, анализ которых выполняется сейчас в лаборатории Института биологии Коми научного центра УрО РАН.

В этом году планируем действовать в четырёх направлениях.  Первое – начать широкий диалог с местными жителями, с целью подготовить почву для того, чтобы переключиться от запретов к разумному хозяйствованию. Второе направление – развитие сотрудничества с кооперативом «АгроУдора» по управлению ресурсами. Третье – решительное укрепление охраны рыбных ресурсов, прежде всего нерестилищ сёмги в верховьях Мезени. То, что там сейчас происходит, невозможно оправдать необходимостью, бедностью населения, потому что занимаются там выловом сёмги отнюдь не бедные люди. Это чистое браконьерство. Четвёртое направление наших действий – ведение наблюдений за численностью рыбы – и сёмги, и других видов – в верховьях Мезени.

– Пшемыслав, многие ждут от проекта активных действий по зарыблению водоёмов. Что Вы об этом скажете? Будет ли в рамках проекта проводиться зарыбление?

– Я не специалист в этом вопросе. Но знаю из практики (и это подтвердили эксперты, побывавшие прошлым летом на Мезени), что зарыбление имеет смысл, когда данного вида или уже нет совсем, или осталось крайне мало. Или если есть существенные препятствия для его естественного размножения. Зарыбление в ситуации сверхвылова не имеет смысла. Сначала надо, чтобы на реке появился хозяин. Нет смысла вкладывать деньги в выращивание рыбы для браконьеров. В Мезени пока все традиционные виды сохранены и могут размножаться – важно дать им шанс. Я бы не исключал зарыбление. Но для этого нужны предпосылки, это должно быть оправданно. Вначале надо наладить охрану и разумное хозяйствование. После этого будет видно, нужно ли искусственное зарыбление. Кроме того, существует понятие «ёмкость угодий», которая определена для каждого конкретного места. И это тоже надо учитывать. Это ведь не овцы в загоне. Рыба не водой кормится, она только плавает в воде, а для питания нужна соответствующая кормовая база.  Каждый рыбак знает, что на реке есть участки, где рыба ловится, и есть участки, где не ловится, где её нет. Река – это экосистема. И мы должны это понимать.

Также вряд ли можно говорить на этом этапе о промышленном лове – даже в ближайшей перспективе. Промышленным ловом очень легко окончательно подорвать ресурсы. Задача проекта в том, чтобы перейти к разумному хозяйствованию на реке – к такому хозяйствованию, которое было бы устойчивым и от которого как можно больше местных жителей получали бы выгоду. Хозяйствование должно быть в интересах местных жителей прежде всего. Конечно, надо учитывать, что у местного населения нет достаточного капитала для начала бизнеса, например. Поэтому мы видим задачу-минимум – обеспечение доступа местных жителей к ресурсам для собственного потребления, а задача-максимум – развитие местного бизнеса с использованием ресурсов реки (предоставление рекреационных и туристских услуг, организация любительской и спортивной рыбалки).

– Какие Вы можете привести примеры устойчивого управления речными ресурсами в других регионах и странах?

–  В бассейне Балтийского моря когда-то было столько сёмги, что, устраиваясь на работу,  наёмные рабочие в договорах специально оговаривали, что работодатель обязуется не кормить их семгой чаще трех раз в неделю. Потому что именно сёмгой накормить народ было проще всего тогда. А потом этот вид почти исчез. Пришлось принимать меры по восстановлению. Не всё сразу получилось. Но сегодня этой рыбы достаточно много: даже в центре Стокгольма рыбаки-любители регулярно ловят сёмгу. Однако пускать ситуацию на самотёк нельзя. Бывают, например, случаи отлова  сёмги в местах нагула. Это отслеживается, контролируется, принимаются меры.

Похожая ситуация была и в Канаде, на реке Мирамичи. Там давно уже сделали ставку на рыболовный туризм. В основном по принципу «поймал – отпусти». Хотя можно и взять улов, предварительно заплатив. Чтобы понять масштабы этой деятельности, достаточно представить, что на 250 км реки там примерно 100 баз, где организуется спортивный лов. Люди поняли, что на спортивной рыбалке они заработают на порядок больше, чем если будут продавать рыбу.

До этого там тоже была ситуация, когда в какой-то момент количество сёмги резко сократилось. Начали метить рыбу, и оказалось, что она вылавливается с рыболовецких судов прямо в местах нагула. Выкупили право вылова у гренландского правительства, но не ловили – давали рыбе размножаться. И дело пошло на улучшение.

– А как в этих процессах участвует местное население? Какова его роль?

– В Канаде, на Мирамичи, 32 общественные организации занимались развитием  устойчивого хозяйствования на реке. Общество там очень активно в этом плане. На Мирамичи все заботятся о реке, в том числе чтобы было чисто, красиво. Населённые пункты вдоль реки небольшие, очень много туристских баз разбросано по берегам… Владельцы их – в основном местные жители – прямо там и живут. Гиды все местные, часть из них – индейцы. Кстати, есть там и индейский резерват – и для коренного народа, индейцев, есть дополнительные права, связанные с использованием ресурсов реки, и меньше ограничений.

– Спасибо. Будем надеяться, что реализация проекта поможет и жителям Удорского района перейти к разумному и ответственному хозяйствованию на своей реке.

Интервью вела Валентина Семяшкина

609

0 0